И в самом кошмарном сне мы не могли такое представить. Всё ж было хорошо, всё ж было мирно.
Мы не хотим никуда уезжать, мы хотим жить там, где мы живём. Это наш дом, наш огород. Мои здесь дети в школу ходили, внуки сейчас в школу ходят. Нам всё здесь знакомо, родное. Мы любим свой город.
Психически очень тяжело это всё. В 2015 году с конца января и по март у нас вот эти два месяца были вообще бессонные были. Это такой был ад здесь! В нашем доме, он саманный и обложен шлакоблоком, стены дрожали. Когда свистит над головой, летит что-то такое, это очень страшно. Сидишь и думаешь: сюда или пролетело? Это очень страшно, эмоционально очень страшно, за детей очень страшно. Мы вроде бы как-то пожили, а они ещё маленькие.
В прошлом году было в огород два прилёта. Два года назад мы сидели четыре месяца без света и без воды. По воду ходили к колодцу. Запасались батарейками. Транзистор, слушали радио, и делали такие типа ночники, диодные лампочки. Хватает на трое суток, чтобы более-менее было в комнате светло.
Это как бух! А вот когда бах! – вот тогда страшно. Уже по звуку мы знаем, что это такое. За этот третий год мы их стали различать.
Все окна разбиты. Видно, где пуля прошла. Хорошо, что там стоял такой пуфик, что он задержал пулю. А другая прошла, вылетела аж возле окна. Там небезопасно сидеть. Тяжело, бегать приходится быстро. На огороде ложимся. Слышим, когда обстрелы начинаются, сразу ложимся.
Мы выезжали, но вернулись. Нас там никто не ждёт. Люди разные бывают. Некоторые с сочувствием, а некоторые просто «понаехали мыло с корнем». Поэтому лучше уж дома. Худо-бедно, но дома.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/