Когда начались военные действия в Славянске, мы в это не особо верили. Но непосредственно нас все коснулось 22 июня [2014 года], когда после обеда начали бомбить. Я проживал тогда с женой, поскольку наша дочка живет за 200 километров, в Троицке. Когда были большие обстрелы, единственным спасением был подвал.
Бывало, что бои шли и по полчаса, и по 40 минут, всякое было. Когда был обстрел, мы сидели в подвале, а потом садились в машину и уезжали. Так было раза три.
Война есть война. Не могу сказать, что все это было, как в 1941–1945 годах, когда шли танки, стреляли и все горело. Но война все равно не красит, особенно в 2014–2016 годах. Мы и сейчас имеем ряд ограничений. На край поселка ходить нельзя, с фонариком – нельзя и тому подобное. Без паспорта – нельзя. Вот такие ограничения.
После того, как мы с женой уехали, люди здесь сидели без воды и света. До сих пор не чувствуем себя в безопасности – все время стреляют. Выхожу в сад, а у меня нет ни единого дерева, не раненного осколками. А у меня их 21!
Как можно себя чувствовать спокойно? Сложно сказать, что именно сейчас является ценным. Жизнь такая, что больше думаешь не о себе. Мы как-то уже привыкли к обстрелам. Даже если стреляют из минометов или пулеметов, уже воспринимаем легко. Но когда начинают стрелять из пушек и у нас дрожат окна, тогда, конечно...
Пенсии у нас с женой небольшие. Я пенсионер МВД, жена - медик. Можно сказать, что мы выжили только благодаря гуманитарной помощи. Нам выдавали продукты питания: крупы, рис, гречку, муку.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/