Дарина:

Егор – мой друг, ему было восемь. Мы шли с Егором, потом он говорит: «Смотри, что-то бабахает». Я говорю: «Побежали к тебе». Мы бежим и думаем, что вот так быстро через садик, а там проулок, чтобы бежать на его улицу. И тут уже начинает всё сереть и осколками летит.

Нас в школе учили: если будет обстрел, чтобы мы ложились и закрывали руками голову, а Егор… Его тогда не было, потому что он болел. И мы бежали, а я ему кричу: «Егор, ложись, ложись!» А он не ложился. Он упал возле голубых ворот. Я думаю, в него тоже, как и в меня, осколки попали.

Мама Елена Манукалова, 32 года:

Я была с младшим ребенком дома. Начался обстрел. И ты не можешь младшего бросить, ни за страшим не можешь бежать. Страшно было сильно. Мой ребенок оказался в эпицентре. Там оказались еще девочка, мальчик, взрослые люди тоже пострадали. Нам позвонили из травматологии и сказали, что она там.

Врачи сначала не заметили осколок, и его оставили. А потом дочка говорила: «Мама, у меня болит спина». Мы пошли к невропатологу. Сделали снимок спины и увидели, что там маленький осколок так и остался. Если лежать на чем-то твердом, например, на полу, то больно лежать.  

Дарина:

Когда пасмурно, у меня сильно спина болит. Я не могу нагибаться. Я тогда только лежу, и всё.

Мама:

Я говорю: «Что ты рисуешь?» Она: «Егора». Я говорю: «Нарисуй цветочки, что-нибудь такое. Нам психолог попросил дерево нарисовать». Она: «Рисуй ты дерево, а я хочу то, что я».

В их детском садике, в последней группе из всех детей девочки Майя и Вера ранены, Егорка убит, и Даша ранена. Четыре человека.

Дарина:

Ринат Леонидович мне выдал путевку, и мы сюда с мамой поехали.

Мама:

Нам позвонили и сказали, что есть такая программа по реабилитации детей. Нам предложили – мы согласились. Поехали сюда. Большое спасибо ему, потому что она тут стала и с психологами больше заниматься, она тут обрела покой.