«Дети до сих пор находят опасные предметы»

Потом началась школа, иногда занимались дистанционно. Учительница как-то старалась объяснять, задавала задания по телефону. Мы, наверное, до сих пор не поняли, что все изменилось. Как-то живем, привыкаем.

Очень часто приходилось спускаться в подвал. Потому что вдруг поднялось облако в небо и бежишь в подвал. Очень тяжело было, ни света, ни воды не было, ходили к колодцу за водой. Манную кашу ребенку варили на костре. Все варили на один день, чтобы не подхватить кишечную инфекцию.

Мама проживает в Донецке, но я ее не вижу, сейчас нет возможности поехать. С родственниками, которые остались на той стороне, общаемся только по телефону.

Мечтаю, чтобы быстрее закончилась война и такого больше не было в Украине и в мире. Я работала в травматологическом отделении. К нам поступало много людей с ранениями. Особенно очень страшно, когда это дети. А сколько детей находят взрывоопасные вещества! Пытаются рассмотреть и разобрать гранаты, мины, а потом страдают из-за этого. Из-за войны мы начали по-другому ценить многие вещи.

У нас трое детей. Старшей исполнилось 16 лет, среднему 9 лет, а самой младшей 7 месяцев. Когда началась война, среднему было 2-3 года. Мы получали помощь от Фонда Рината Ахметова. Эти баночки, пюрешки нам очень хорошо помогали, потому что они могли храниться летом, и это было очень удобно. Для нас тогда погреб был частично как холодильник, частично как спальня.

Пока я не вышла из декрета, мы жили за счет этой гуманитарной помощи. Декретные деньги тогда снять было негде, банкоматы были вывезены. Для этого нужно было выезжать в Курахово, но из-за обстрелов маршрутки часто не ездили. Нам помогали многие организации – Фонд Рината Ахметова, Красный Крест. От [Save the] Children мы получали денежную помощь, смогли тогда купить детские сапоги, курточки. Это было очень хорошо.