"Муж говорит: «Я в подвал не полезу. Что будет, то будет». И лег. Я его ж не брошу"

Я тут и родилася, и крестилася с самого 1951-го года. Тут все время живу.

Муж говорит: «Я в подвал не полезу. Что будет, то будет». И лег. Я его ж не брошу

И в стройцехе работала, и на пекарне работала, и на заводе работала. Всю жизнь в работе. Була замужем, два мужа похоронила. Первого похоронила у 84-му году, а второго – чотыры года назад. В 96-ом авария була, и ото 20 год на руках проносила. И умер чотыры года назад. Машина сбила. Дочку похоронила. Сын живет, но дуже болеет, сахар. Сама чотыры операции перенесла. Вот это вся так моя жизнь прошла.

Самое страшное - такие годы подошли тяжелые, болячки ци вси, а тут ще война. Все в кучу. И не приехать, и не заехать. Дуже важко.

Как начинается, так не знаешь, куда деваться. То муж как был еще жив, так мы в погреб бегали прятались. Напротив у соседа в забор снаряды падали. Я кричу: «Побежали быстрее в подвал!» Ну как, он то ходил еле-еле, медленно. «Ну, туда я уже не полезу. Что будет, то будет ». И лег.

Лег в спальне на кровати и лежит. Я: «Вова, поднимайся, побежали, побежали быстрее». Он никуда. Я его же сама не брошу. Схватила документы, у печки стала, прижала документы. А оно как бахнет, как бахнет! Ну, слава Богу, крышу побило, но живые остались. Кто знает, как дальше будет.

Во время войны много людей поумирало. Це стресс. Болеют. Все на нервной почве получается.

Хата потрескалась. Замазывала-замазывала. Взрывы были, что даже люстры взлетали. И эта стенка полностью отошла. Так мы попидпиралы ее. Трубы у нас были, попидпиралы трубами, досками ее. Крышу осколками побило. Крышу заменили. Напряжонна атмосфера. Сегодня хорошо, а завтра - кто его знает, как оно будет.

Только встала - на огород пошла ... Привычка такая - сразу на огород бежать. Пошла, еле-еле зашла в дом. Картошечки полтора ведра посадила, то огурца, то помидора, то морковки, то свеклы. Понемногу-понемногу. Что могла, осилила. Кусочек огорода оставила. Подсолнухи сажу, чтоб для растопки было, чтоб печку растопить.

Дров немае за что купить. Пивторы тысячи получала пенсию, а сейчас тысячу семьсот. Половина на лекарства уходе.

Медицинская нужда, финансовая нужда. Я четыре месяца без копейки сидела. Так и выживала. В подвале там картошечка, постное масло было. Так и выживали.

Натурального мяса хочется. Взяла два окорочка и держу до сих пор. Печеночки возьму, по 40 гривен нашла в одном месте. Печеночки возьму, так вот кусочек отбила, приготовила. А два окорочка взяла, думаю, нет, повремени, повремени. Уже почти месяц вот лежит. Держу до лучших времен. Штук два-три хека возьму замороженных. Ну да, перебиваемся.

Хочу, чтобы тихо было и здоровье было, и было, что покушать и что одеть. Как у каждого сейчас, наверное, такие проблемы. Это не у меня одной такая проблема, а у всех. За сына день и ночь Господа Бога просишь, чтоб немножко поправился. Один ребенок.

Будем надеяться, что будет все хорошо. Что война закончится вскорости, мы поправимся. Господь Бог нам пошлет здоровья, и все будет хорошо у нас.

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/