«Я хочу забыть страдания маленьких детей»

Анастасия Ивановна за годы военных событий много чего пережила. Но она уверена, что даже в таких сложных обстоятельствах ей есть чему радоваться. Она старалась, чем могла, помогать людям, которые убежали из горячих точек Донбасса

Проживаю с мужем вдвоем на пятом этаже. Вспоминаю время до войны, потому что мир был и покой был. Муж был на пенсии и работал, мы помогали детям. У нас две дочки, шесть внуков, двое правнуков.

Самое тяжелое для меня было, когда дети не спали от обстрелов, дрожали от страха. Сейчас дочки живут здесь обе, а внуки разъехались. Одна внучка в Ровно живет уже восьмой год – она в 2015 году уехала. А внук ушел служить в 2014 году в августе месяце. 

Помню, как казаки тут ездили в цветных нарядах, какие-то машины военные ездили. А потом люди говорили: у кого нет банковской карточки, тот пенсию не получит. И мы с мужем 19 июля поехали в Первомайск в пенсионный отдел, чтобы нам оформить эти карточки – мы ж не знали, как это сделать. 

Наш дом не пострадал, только окна немножко. Когда рядом в дом пятиэтажный попали снаряды, прям в 30 метрах отсюда, то там выбило балконы и бетон выбило. А у нас от взрыва сорвало замки на пластиковых окнах, у кого-то стекла потрескались.

В школе был подвал, и люди туда шли с подушками, со стульчиками. А мы не прятались. Я верую в Бога уже 19 лет. Мы ложились спать и молились. Конечно, если окна дрожали, то спать мы не могли. Но мы никуда не ходили - под Божью защиту прятались. У мужа случился инсульт после всех этих событий, но, слава Богу, он ходит потихонечку: на улицу - с палочкой, дома - так.

У нас вода была по часам до войны, и вот стыдно сказать, что не было бы счастья, да несчастье помогло. Когда началась война, нас подключили в другую линию, и теперь у нас вода круглый день - от пяти утра и до одиннадцати вечера. У нас такого никогда не было. Газ у нас без перебоя, электричество, если порвало, выключают только на пару часов. В магазинах все есть, хотя мы от зоны разграничения всего в трех-четырех километрах.

Мы много работали, когда война началась. Верующие открыли гуманитарный пункт. У нас же ничего не работало, все закрыто было, школы закрыты были, три месяца транспорта не было. Второго августа приехали к нам, сказали: будут идти люди, беженцы - принимайте.

В Горске церковь выкупила маленький детский сад и там людей размещали. Мы кормили людей четыре месяца. Пока можно было на кострах еду варить, мы готовили в четырехведерных кастрюлях. Принимали на обеды по 100-120 человек за раз. На ночевку могли по 40 человек взять. 

Я гуманитарную помощь от Фонда Рината Ахметова получала. У нас четыре месяца не было пенсий, если бы не «гуманитарка» мы бы и не выжили. Спасибо Богу, и за Ахметова, и за чешскую помощь, что нам приходила.  

Хочется забыть, как страдали от этих событий дети. В начале года школа была закрыта - она уже начала с нового года работать. Когда были обстрелы, дети бежали, а мы на нижнем этаже в школе прятали их, пока обстрел не заканчивался.

Мы в сентябре выезжали под Киев, в Шевченково - у нас там брат мужа. Нас пригласили из-за детей - сильные были обстрелы здесь. Наш внук-первоклассник попросился у учительницы к директору на прием. Его отвели к директору, и он сказал: «Мы с Донбасса приехали, у нас сильно стреляют. А здесь не будут стрелять? Здесь не будет войны?». Это очень тяжело. Об этом забыть хочется. В остальном же нам есть за что Бога благодарить даже в этих обстоятельствах.

Я мечтаю, чтобы был мир, чтобы не только здесь хорошо жить, но и по ту сторону - с Богом.