«Только когда выехали из Мариуполя, начали осознавать, что нам пришлось пережить»

Игорь Сергеевич выживал в Мариуполе со своей женой и полугодовалым ребенком. Они переезжали из одного района в другой, спасаясь от обстрелов. Оккупанты разбили их квартиру, в ней погибли домашние животные

Мне 30 лет. У меня есть жена и ребенок. Когда началась война, моей дочке было полгода. Мы из Мариуполя. Я работал на Метинвест-СМЦ, а супруга до декретного отпуска – на Метинвест-Промсервисе. 

В первый день войны мы купили еду, медикаменты и заправили машину. До третьего марта были дома. Затем начались активные боевые действия, и мы решили, что безопасней будет перебраться к моему брату, который жил возле Азовского рынка. В гараж я шел под обстрелом. Уже было много разрушений. Людей на улице практически не было. Когда мы проезжали центр города, видели, что еще работало несколько магазинов и аптек. Возле них стояли очереди. 

Военные открыли все склады, которые были на Азовском рынке, и люди брали там продукты. Восьмого марта оккупанты сбросили на рынок авиабомбу. Самолет летел настолько низко, что мы еще до момента взрыва поняли, что произойдет что-то страшное. Затем задрожал дом, вылетели все двери, окна – квартира стала непригодной для жизни.

После этого мы переехали к моему другу в центр города и находились там по 15 марта. У нас был приемник на батарейках, мы ловили украинские новости.  Вечером 14 марта услышали в новостях, что выехали первые сто машин. На следующий день и мы рискнули, но была огромная пробка, поэтому не смогли выехать. Остались на ночь у знакомых, а 16 марта уехали.

На подъезде к Бердянску смогли связаться с родителями, узнали, что они уже в Бердянске. У них закончился бензин, а купить не было возможности. Мы взяли их на буксир и дотянули до Запорожья. Волонтеры разместили нас в садике. Там можно было помыться, привести себя в порядок и переночевать. Утром мы поехали в Днепр, сняли квартиру и некоторое время жили там. Сейчас проживаем в Обухове. 

Когда мы жили возле Азовского рынка, наши военные ходили по домам и раздавали «памперсы» тем семьям, к которых были дети. Это был самый приятный момент, потому что тяжело было самостоятельно обеспечить полугодовалого ребенка всем необходимым. 

Пока мы были в Мариуполе, срабатывал инстинкт самосохранения, а чувство страха притуплялось. Только когда выехали оттуда, начали осознавать, что нам пришлось пережить. Мы остались без ничего. Квартиры больше нет. В ней погибли наши животные. Предыдущей работы тоже лишились. Правда, я нашел новую. Слава Богу, что родители живы. Это самое главное.

Мне бы очень хотелось, чтобы Мариуполь вернулся в состав Украины. Когда это случится, я буду помогать родному городу, чем смогу.