«Своему трехлетнему сыну я говорила: «Если что, прячемся под кровать»

Екатерина родилась и выросла в Мариуполе. Вместе с мужем она воспитывает двух родных и восемь приемных деток. До войны они жили в квартире 9-этажного дома, а в 2018-ом семья Бабиных создала детский дом семейного типа (ДДСТ). Тогда государство выделило им отдельный дом.

До войны наша жизнь была спокойной и размеренной. Можно было строить какие-то планы на ближайшее будущее. Сейчас мы не можем себе и этого позволить.

Война подкрадывалась к нам постепенно. Помню, все кинулись активно снимать деньги с банкоматов. По телевизору следили за событиями Майдана в Киеве.

Началом войны стала, наверное, первая стрельба в Мариуполе, когда мы впервые услышали звук «Града». Это было очень страшно!

Это очень сильно повлияло на ребёнка, он стал психически неуравновешенным, боялся и плохо засыпал. Мы несколько раз посетили психолога и после этих занятий ему стало намного легче. Но до сих пор он вздрагивает при сильном шуме.

Окна нашей квартиры, где мы жили до войны, выходили на сторону, которую больше всего бомбили. Мы все это видели и замирали от страха. В подвалах не прятались, просто верили и надеялись, что до нас не долетит.

Единственное, когда стреляли «Грады», я старшему сыну (ему было четыре года) говорила: «Если что, прячемся под кровать». Другого варианта просто не было…

В 2015 году сильно заболела моя мама, она была лежачей. Помню, как я с двумя детьми и мамой ждали мужа с работы и молились, чтобы он вернулся. Когда были обстрелы, я с ужасом думала, кого первого хватать: детей или маму? Особенно было страшно, когда муж работал в ночную смену.

Боялись, когда по городу начали ездить танки. Нам повезло, что мы жили на левом берегу, а тем, кто в центре, было очень тяжело. Помню, как после «референдума» [11 мая 2014 года] обстреляли и сожгли здание МВД в Мариуполе. Это было жутко смотреть даже по телевизору. Мы тогда хотели уехать в Россию к родственникам, потому что было очень страшно. Но поскольку муж работал, мы не решились все бросить.

Никогда не забуду момент рождения второго сына в декабре 2014 года. Старшему тогда была три года, и он оставался с родителями. В том районе больше всего стреляли, поэтому я за них очень переживала. Мне хотелось быстрее родить и забрать их подальше от этого ужаса. Страшно даже вспоминать.

Потом еще год у меня были панические атаки. Казалось, что-то громыхает, хотя по улице просто проезжала машина. Пришлось сходить к врачам, пройти лечение. Мне очень повезло, что у нас прекрасная семья, замечательный муж, прекрасная мама. Они меня успокаивали.

Нам очень помогли службы с психологами, когда у сына начались проблемы, и за это им огромное спасибо. Наверное, психологическая поддержка всем будет нужна ещё очень долгое время.

Война быстро дала понять, кто твой друг, а кто недруг. Мы стали больше ценить каждый момент жизни, искренних друзей, то общение и тепло, которое есть. Раньше это казалось обыденным и само собой разумеющимся. Война показала, что в любой момент всё может измениться и нужно ценить каждый миг жизни.

Даже сейчас я не чувствую себя в безопасности. Ведь до сих пор стоят блокпосты, и пока они будут, спокойствия нам не видать.

Нас с мужем спасают дети. Десять ребят в одном доме – это всегда шум, постоянно какие-то события. Отвлекаешься на детей, погружаешься – и все ужасы войны уходят на второй план. Только это и спасает – дети, их голоса, смех.

Мечтаю только об одном – чтобы быстрее закончилась война и наши дети не знали, что это такое.