«Мы побывали в аду»

Валентина Волох, 80 лет:

У нас была ванна, кухня и спальня на этой стороне дома. А по ту сторону наша спальня, где мы с дедом были. Три стены снесло сразу, кирпичи валятся. Потом стреляли, перебили нам и газ, и электричество. Такой взрыв страшный был, что я думала, уже всё, конец света. И всё потухло.

Дед лезет ко мне – меня камнями засыпало. Он каже:

Та посмотри, у нас уже дома немае, нам видна ота улица». Нас через окно вытащили и на скорой в Светлодарск отвезли.

Сознание не теряла, но в шоковом состоянии была. Из моей головы кровь бежит, а у деда нога, полностью перебиты обе кости. Он лез ко мне откидывать кирпичи. А потом: «Ой, Валентина, у мене, чувствую, кровь бижить».

Мы оба колхозники. Мы так хотели свой дом, мы были очень рады, очень счастливы, что нам дали этот дом. И мы потихонечку всю жизнь стягивали в этот дом всё, что надо для быта, покупали недорогое. Тогда же кредиты были. Мы с кредитов вообще не вылазили.

Можно сказать, что мы в аду побывали. Когда бахнуло, мы уже вообще ожидали чего-то страшного. Я думала, сейчас всё рухнет.

В больнице мы два месяца прожили. Дед же лежачий. Ему очень неудобно там. Если бы палата хоть отдельно. Ну, я приходила, ночевала в своей палате, а рядышком его палата.

Сергей Волох, 81 год:

Вот как взвыв произошёл в декабре, так с тех пор я ещё во дворе не был, всё в больнице. Зиму пролежали мы. Ее раньше выписали, оставили за мной по уходу. А мне стяжка была, собирание костей – раздробило осколком мины.

Мы перебрались во внучкину квартиру. И вот 10 месяцев я в гипсе, не срастаются [кости], годы уже немалые.

Я слышал в поселке 2-3 взрыва. Потом понесло на меня окно. Стекло, рама на меня летела. Видимо, я потерял сознание, на какое-то время забытье какое-то. Оглушило меня.

Такая волна горячая откуда-то была. Ну, а потом я пришел в себя, говорю: «Валя, ты жива?» Она говорит: «Жива, но я сижу камнями привалена». А я ей: «Сейчас подлезу к тебе, помогу камни разобрать». Я не чувствую, что нога перебита.

Три стены разрушено было. Когда я к жене начал ползти, чувствую – что-то с ногой не то, она волочится, кровь. Я говорю: «Валя, у меня нога перебита». Но я долез. Но ее кровать как-то уже наискосок стояла, ту сторону подбило ей, её сбросило, и она там за кроватью. И я долез, а помочь не могу. У меня сил уже нету. И она камнями завалена…

У меня есть книга стихов, 164 страницы, почти на каждой стих. «Жили-были» назвал.

«Жили-были старик со старухой.

Скудный хлеб добывали трудом.

Мина в дом угодила – и рухнул,

будто карточный, каменный дом.

Живы, живы – и то слава Богу!

Хоть и было в аду, а для чего?

Старику изосколило ногу,

раздробило старухе плечо».

«Все, что было нажито для быта

непосильным и долгим трудом,

Всё искромсано, вдребезг разбито –