«Люди выставляли ведра на улицу и собирали воду, чтобы сварить покушать»

Когда от обстрелов содрогалась земля, а Юлия не могла дозвониться родным, состояние беспомощности было невыносимым. Семья с маленьким ребенком вынуждена была уехать из родного поселка.

Война меня коснулась в конце марта 2014 года, когда был захвачен Славянск. Многие мужчины там работают. Как только город был захвачен, движение в Николаевку было перекрыто. На выходных нам нужно было поехать в Славянск и купить обувь. К сожалению, мы не смогли проехать.

И для меня было поразительно, когда подъехали к первому блокпосту и увидели ребёнка, которому дали в руки оружие, и фотографировались возле военной техники. Для меня это было странно, и неосознанно из глаз лились слезы.

Вроде на ней можно было ехать, но стёкол не было, то есть мы выезжали из Николаевки без окон, в обстрелянной машине. Я на пятом месяце беременности с маленьким ребёнком. Вещи были взяты буквально на первое время, пока всё стихнет. А выехали на четыре месяца.

Для нас все закончилось, слава Богу, без жертв. К сожалению, для многих это закончилось иначе: убитые отцы, мужья, нерожденные дети. И это уже никто восстановить не сможет.

Эти события отразились на возможности передвигаться. Например, если муж выезжал на работу, не факт, что он вернется вовремя, потому что зона была перекрыта, были буферные обстрелы.

Я работала в школе. На тот момент с моим маленьким 9-месячным сыном сидела бабушка. Когда начинались обстрелы и я понимала, что бабушка с ребёнком гуляют с коляской, а я не могла дозвониться, эмоциональное состояние беспомощности было невыносимым.

Когда мы выезжали из Николаевки, я получила аванс 900 гривен и муж получил зарплату. С этими деньгами – две с половиной тысячи гривен – мы выезжали. Поехали в курортный город, куда в июне начали съезжаться на отдых люди. Цены были высокие, с работой и жильем сложно.

Слава Богу, у нас были очень хорошие друзья, которые во всем помогли. Мне помогли стать на учёт, мужу найти работу и квартиру по доступным ценам, в которую приезжали все родственники из Николаевки. То есть в трёхкомнатной квартире иногда одновременно находилось четыре-пять семей. Приезжали родственники как из Николаевки, так и из Донецка. Было очень сложно.

Когда мы сидели в другом городе, пытались дозвониться родным и близким, которые находились под обстрелом в Николаевке.

Не было воды, света и газа. Был дом, который сгорел дотла. Люди остались без документов, без средств. Люди, которые жили в многоквартирных домах, выставляли на улицу ведра и тазики и собирали воду, чтобы приготовить покушать. Электроэнергии и газа не было, поэтому разводили костры на улицах.