«Иногда успевали до обстрелов сбегать в магазин, а бывало, и голодали»

Я из Красногоровки Донецкой области. У меня есть муж и две дочери. Старшая еще в 2014 году уехала в россию. У нее там своя семья. Младшая – инвалид второй группы. Она живет с нами. Супруг – пенсионер. До пенсии он работал на шахте. Я не работаю с тех пор, как уехала старшая дочь, потому что нужно ухаживать за младшей. 

24 февраля я хотела заплатить за коммунальные услуги, но контора не работала, потому что не было света и интернета. Когда я вернулась домой, мне позвонила старшая дочь и сказала, что началась полномасштабная война. 

Мы сидели в подвале до 19 апреля. Я даже боялась подниматься в квартиру, чтобы приготовить еду. Иногда успевали до обстрелов сбегать в магазин, а бывало и такое, что голодали. Знакомые, которые уехали в Днепр, передавали нам лекарства. Техническую воду мы набирали возле церкви. 

Возле нас упали две ракеты. Было страшно. У меня сердце болело. Дочь нервничала. Поэтому решили уехать. Знакомые сняли нам дом в селе Николаевка Днепропетровской области. 

Мы передаем лекарства и продукты знакомым, которые остались в Красногоровке. В нашем доме сейчас лишь восемь жилых квартир. Люди выживают только благодаря гуманитарной помощи. Церковь, в которой давали хлеб, сгорела. 

Шокирует то, что мы всю жизнь работали, что-то приобретали, к чему-то стремились – и в один момент все рухнуло. Если разобьют жилье, не знаю, куда нам деваться. 

За время войны поменялись жизненные ценности. Я рада тому немногому, что имею сейчас. 

Мне кажется, что война будет продолжаться еще несколько лет. Иногда даже страшно задумываться о том, что с нами дальше будет.