«До войны у меня была семья»

Андрей Викторович грустит по той жизни, которую разрушила война, но в то же время он абсолютно уверен, что любые обстоятельства, даже такие тяжелые, идут ему на пользу. 

Я работаю на Авдеевском коксохимическом заводе. Мне 43 года. До 2014 года все было совсем по-другому. Даже не знаю, как описать. У меня была семья, было все иначе. А когда пришла война, у меня не стало семьи. Жизнь разделилась на «до» и «после». Теперь мы живем «после». 

Когда были первые обстрелы и в город зашли ВСУ, я с сыном был на озере. Потом было такое, что нас минами засыпало: в это время я с семьей сидел в подвале. Мы думали, что не выйдем оттуда, но мы выжили.

Из моих родных и близких никто не пострадал. Ничего у нас не зацепило – все осталось целое. Нас просто Бог уберег, потому что попаданий было много. Была ситуация: я снимал квартиру, и в квартиру надо мной был прилет. Там жила семья. К счастью, все выжили – никто не пострадал. 

В бытовом плане было сложно. Не было воды, потому что фильтровальная станция на территории «ДНР». Мы очень долго сидели без воды, без света. Сейчас легче у нас: все наладилось, есть вода и свет. Проблемы были первое время – мы не знали, как приспособиться к новой жизни, где все брать, как жить вообще. Мы слишком привыкли к удобствам и отдалились от природы. И когда у нас эти удобства забрали, стало очень страшно. 

Несмотря ни на что, я настолько доволен жизнью, что меня устраивает все, что со мной происходит. Даже если это трудности - я понимаю, что они меня закаляют. 

Мне периодически снится один и тот же сон. Мне снится Донецк - я раньше часто бывал там. Снится именно крайний день, когда я был там. И снится, что я на той стороне, но у меня проблема – не могу вернуться обратно - ведь между Донецком и нами нет транспортного сообщения. И недавно сон изменился: я видел, что нахожусь в Донецке и могу свободно ехать домой. Я понял, что границ больше нет. Думаю, что мой сон – вестник того, что границы откроются.