«До войны мы жили, а сейчас существуем»

Мы все время жили дома и никуда не уезжали. Все время находились в подвале, особенно в первые годы. У меня старенькая сестра, ей 85 лет. Она практически не ходит. Куда я с ней поеду? Никуда.

Раньше здесь была прекрасная жизнь. Ходил транспорт, ездили в город когда нужно. Я ездила на работу в Луганск, проработала там 41 год. В основном все работали в городе.

Поняла, что все изменилось, когда у нас перекрыли дорогу из Луганска. Людям приходилось добираться по пескам, потому что у нас здесь нет чернозема. Люди толкали автобусы, потому что по песку было очень сложно проехать.

Детей отправили сначала в Киев, а потом в Луганск, потому что там была квартира племянника. Они там пережили отдельные обстрелы, а потом вернулись сюда.

Здесь очень сильно стреляли. У нас, слава Богу, все нормально, а у соседей были сильные повреждения.

Мы живем на окраине, поэтому нашей стороне доставалась очень сильно. Была яма на яме. После обстрелов мы ходили и смотрели, как говорится, воронка на воронке.

Обстрелы были страхом Божьим. Это жутко. Все можно пережить. То, что не было света – ладно. Мы как-то приспосабливались. У нас была лампа, керосин. Это еще не беда.

Детям было невозможно позвонить, не было никакой связи. Возле нас недалеко находятся ольховские дачи. Мы ездили туда на велосипедах, чтобы позвонить и сказать, что живы, что с нами все в порядке.

Эти обстрелы я хочу забыть и никогда не вспоминать. И чтобы они никогда не возвращались к нам. Это просто ужас, страшный ужас.

Я мечтаю, чтобы все наладилось, успокоилось, чтобы на земле стало мирно, и чтобы все жили дружно. У меня только эта мечта. Раньше мы жили, а сейчас существуем. Мира, только мира мы хотим, больше ничего.