История 1. Начало войны

Никто не верил. Даже я не верила. Но решила перестраховаться. И решила эвакуироваться. Больше, чтобы потом поржать над собой, какой я паникер. Я взяла своих детей и уехала. Сейчас я в безопасности. За пределами страны.

Когда все началось - я позвонила своей подруге, у которой двое детей и которая сидела с ними под Вышгородом у родителей на даче, а в первый день войны там как раз сбили российский вертолёт.

Ее родители отказывались ехать. Я орала, чтобы она спасала своих детей, не смотря ни на что.

Принятие войны у многих проходило по тем же этапам, что и принятие горя.

• Отрицание - завтра все закончится,

• Гнев - никуда я не поеду,

• Торг - тут у меня вся жизнь, а может все-таки обойдется,

• Депрессия - часто накрывает, когда люди начинают собираться - сложно решить, что брать, что не брать,

• Принятие - контакт с реальностью.

Она поехала. И ехало еще много моих друзей. И я сделала группу для того, чтобы мониторить новости в режиме реального времени и подсказывать им маршруты.

Группа, состоящая на утро из 10 человек, к вечеру достигла лимита. Я до сих пор помогаю людям в это непростое время перемещаться в более безопасное место. Для этого я круглосуточно читаю новости, собираю информацию от очевидцев и составляю памятки.

История 2. Если бы не война...

Мой коллега, несмотря на уговоры эвакуироваться заранее, которые массированно проводила компания, в которой он работал, решил остаться. Даже аргументы, что это как бы бесплатный как бы отпуск, его не убедили.

Причем, казалось, он ощущал реальность угрозы. Но застрял в стадии торгов. Трудно было сторговаться с окружающей реальностью. Бывшая жена, ребенок. Новая жена, у нее свой ребенок. Слишком много кого надо было уговаривать. Остался.

Сначала был в Киеве. Я звонила, спрашивала, как он. Потом, устав бегать в убежище, перебрался в городок под Киевом в дом с подвалом.

Люди сидят там по-долгу, а кто-то решает не ходить, и на свой страх и риск остаются у себя в домах, но спят все равно на полу. Подальше от окон и поближе к несущим стенам А кто-то, кто бывалый, говорит, что подвалы-то у нас так, подвальчики, не могущие именовать себя Укрытием.

В доме мой знакомый очутился со своей бывшей женой, ребенком и со своей нынешней женой и ее ребенком.

"Моя бывшая пыталась меня отправить сегодня в Киев, я считаю, что это пассивная агрессия", - рассказывает он мне по телефону.

“Если б я был султан”, - смеялись мы. Потому что делать больше нечего. Только смеяться.

Теперь много чего можно сказать. Но у каждого есть фраза, начинающаяся со слов, если бы не война, то я никогда бы…

История 3. Бессилие

Я продолжаю волонтерить. Историй копится. Вчера хотелось хоть как-то, сквозь слезы, улыбнуться. Сегодня будем плакать.

Пишет мне парень. Он выехал с женой из Харькова. Добрался до Днепра к родителям. И думает, ехать ли дальше на Западную Украину. Его жена беременная. Двойней. На 8 месяце.

Спрашивает, как, мол, дороги. А дороги, знаете, как?

И мы поговорили чатом. И я плакала потом. Потому что все, что я могла – это сказать, чтобы они нашли там по месту врача. И старались ходить с ним в одно бомбоубежище. И плакала потом от злости, ненависти и ощущения собственного бессилия.

История 4. Хотя и не история вовсе

Сегодня нет сил писать. Вот сейчас со мной на связи гражданин Турции, сын которого сидит в подвале с его бывшей женой. Они сидят в таком месте, куда не подобраться, кажется, сейчас. А он в Киеве. И у него, конечно, нет машины. И старается не паниковать. Не знаю, как ему это удается.

Единственное, что стараюсь делать каждый день – это читать детям хоть одну главу Винни Пуха. С выражением, изображая голоса каждого героя. А они стараются звонить своим друзьям и рассказывают мне, как их друзья заклеивают окна, а кого-то не пускают в свою комнату, потому что там панорамное остекление, а у кого-то включилась сирена. И потом плачут.

Но вчера был тяжелый день. Морально. На сегодня я задолжала уже три главы Винни Пуха своим детям с начала войны.

НЕТ ВОЙНЕ!

История 5. Цена времени.

Родители одной девчонки никак не решались ехать. Сомневались. Дочь уговаривала. И снова уговаривала. Я нашла им компанию – в колонне из двух машин не так страшно, как самим. Ехать собирались из относительно горячей точки. И вот решились.

Должны были выехать утром. А с утра их машина была уже разбита снарядом. Ехать больше не на чем.

История 6. Принять другой выбор

Моя подруга, назовем ее Мила, поддалась в том числе на мои уговоры и решила выехать. Муж ее ворчал, говорил, поехали в субботу, ну что за спешка, мне неудобно в будни ехать. Но она настояла.

Поздно вечером 23 февраля 2022 года они пересекли границу с Польшей. С единственной целью – чтобы, как и я, поржать потом, какие они паникеры.

На следующее утро мы созвонились. Невозможно было поверить, что все это происходит. Невыносимо. Мы плакали.

Со второго дня мы начали помогать с эвакуацией и координацией на дорогах. А Мила вписалась в еще один проект, который помогал людям найти жилье и транспорт. Мы не вылезали из чатов и компьютера часов 20 без перерыва.

У Милы в Киеве остались родители 70+. Мама после перелома шейки бедра. В процессе восстановления после операции. Папа, который о ней заботится. Она уговаривала их уехать. Ее папа говорил, что он не справится с транспортивкой мамы. Тогда она попросила меня поговорить с ее родителями.

Я собралась с силами и со всей своей мощью убеждения позвонила ее папе. Мы начали говорить. Я раскладывала варианты и расписывала риски. Я предлагала решения на каждую потенциальную проблему, которая может возникнуть в дороге, которую он озвучивал.

Не может дойти до туалета? – давайте возьмем памперсы для взрослых. Потерпеть совсем немного – буквально 2-3 дня и вы в Европе, говорила я. Не может сидеть? – давайте обустроим ее на заднем сидении. И так далее. Я хороша в проблем-солвинге.

В итоге Милин папа выслушал меня и сказал, как отрезал.

И я поняла, что единственное, что могу сделать – это помочь моей подруге это принять. А заодно и себе. А может, и кому-то из вас.

Я вспомнила себя, обзванивающую близких мне друзей, друзей, которые мне как семья – и умоляющую их уехать. Но когда решение принято, и человек не сомневается, и говорит – хватит, надо найти в себе силы остановиться. И начать уважать и принимать решение другого человека. И стараться поддержать своих любимых и близких на выбранном ими пути. Как это сделать? Не знаю. Но мы с Милой поговорили.

А потом мы с Милой снова говорили. Ее дочь пошла в школу, в которую скоро пойдет и моя дочь. “Ты представляешь, я тут забираю ее из школы, а она улыбается и смеется о чем-то со своими одноклассниками. Какое счастье, – говорит Мила, – что наши дети не пережили этого”.

В этот момент я поняла, что не улыбалась и не смеялась искренне уже 10 дней подряд.

История 7. Большие планы

Моя хорошая знакомая, назовем ее Катя, не гражданка Украины, сидит в своей съемной квартире в Киеве, с мужем, который тоже не гражданин, и ребенком. Они основное время проводят на полу в коридоре, потому что бомбоубежища рядом нет никакого. Все время сирены, слышны взрывы. Катя не может оторваться от новостей. Машины у них нет.

Разговариваю с ней по телефону.

- Я тут узнавала, как нам получить израильское гражданство, - рассказывает мне Катя, - звонила на горячую линию. Они сказали: процедура упростилась для тех, кто выезжает из Украины.

- Тебе надо выбраться из Киева куда-то до границы, - отвечаю я. - для начала. А для этого для начала нужно добраться до вокзала. И сесть на поезд.

На следующий день Катя рапортует, что мониторила границы и там огромные очереди, поэтому она думает, что смысла ехать пока нет. Надо подождать, пока рассосется.

- Тебе надо перестать читать новости, мониторить границы и решать, куда же вы в итоге поедете и кем будете работать, - решаюсь я на интервенцию. - Постарайся для начала собрать вещи с расчетом, что вы сможете их донести до вокзала пешком. Второе - оказаться на вокзале. Третье - сесть в ЛЮБОЙ поезд на Западную Украину.

Катя услышала меня и совершенно не обиделась. И согласилась начать собирать вещи. Мы договорились, что она может мне писать или звонить, если сложно будет решить, что брать, а что не брать.

Я поняла, что это одна из форм отрицания. Перестать думать о том, что здесь и сейчас. А вместо этого начать думать о том, что дальше. Причем на очень отдаленное будущее. Естественно, в таком стрессе невозможно построить никаких планов, кроме, в лучшем случае, планов на завтра, а то и сегодня до конца дня.

Катя пару раз написала в процессе сбора вещей. На удивление, им удалось вызвать такси до вокзала. Они достаточно быстро сели в поезд. Потом добрались до Кишинева. Там Израиль оформил им репатриацию.

Сейчас они уже в Израиле. И, кажется, они приходят в себя. Весь путь занял до 5 дней. Вместе с получением визы на репатриацию.

НЕТ ВОЙНЕ!!!

История 8. 12-й день войны.

Говорят, что на 12-й день наша психика привыкает к происходящему. И мы принимаем реальность.

Несколько моих друзей отправили своих жен и детей за границу. Состав едущих все чаще чисто женский. Иногда мужчины просто отвозят и переправляют своих и едут назад домой - записываться в тероборону.

Я выстроила свой режим. И стала уделять еще немного концентрированного внимания детям.

Моя дочь ужасно переживала за всех своих друзей. Сейчас большинство уже в эвакуации. Она выдохнула. И теперь переписывается с ними. А я собираюсь с духом, чтобы позвонить их родителям. Обещала дочери, что со всеми встретимся в Европе в этом году.

Выучим польский, словацкий, чешский и венгерский.

Мне больно смотреть на разделенные семьи. На людей, которые любят друг друга настолько, что хотят сделать все, чтобы партнер был в безопасности.

Мне больно разговаривать с друзьями и коллегами, которые пока никуда не записались и чувствуют себя потерянными и бесполезными в эвакуации. И тоже мучаются чувством вины. Как и их жены, которые уехали.

Сегодня 8-е марта. 13-й день войны. Я ненавидела этот праздник, особенно когда это превращалось в цветочки и конфетки с пожеланиями женского счастья и большого количества детей. А сегодня я желаю всем девочкам сил справляться в это тяжелое время. И хоть на секундочку почувствовать себя девочками, такими девочками.

Традиционно тем, кто собирается ехать чисто женской компанией, пишу подбадривающее: “Женский состав – половина успеха!”. Every Ukrainian mother deserves to be called a Wonder Woman.

История 9. Сбежать из ада.

Помните гражданина Турции из Истории 4?

Если нет, то я напомню. Гражданин Турции, не говорящий ни по-украински, ни по-русски – обратился ко мне за помощью. Его 8-летний сын застрял с его бывшей женой на оккупированной русскими войсками неподалеку от Киева территории.

Его бывшая около недели назад написала ему, что они сидят в подвале сельского дома. И еды у них оставалось на неделю.

Я не знаю наизусть всех оккупированных сел. Так что я пошла и проверила. Село было близко к границе между оккупированными и не оккупированными территориями. Зная, как лютуют в этом районе, я сказала, что самое хорошее, что они могут делать в этой ситуации, это оставаться в укрытии. С тех пор я каждый день я мониторила новости по тому району - сообщала их ему на английском. Ведь он не мог их прочитать.

Позавчера он написал, что она прислала смс. В ней говорилось, что еды осталось на 2 дня в лучшем случае, и что они не выходят из подвала.

Я спросила, какой их состав. И он ответил, что там еще новый муж мамы, их 4-месячная малышка и бабушки-дедушки. Волосы на моей голове начали шевелиться. Я спросила его, проинформировал ли он посольство. Сказал, что да, но что они то говорят, что помогут, то – что ничего не могут сделать.

Я стала думать. Первый вопрос, который у меня возник, а кто вообще в курсе, что они там есть? И насколько много давления испытывают ответственные лица. Сколько бы его ни было, решила я, мы добавим.

Мы собрались нашими координаторами. Задача номер 1 – дозвониться до местной администрации, чтобы они были в курсе, что в конкретном доме сидят в подвале двое детей, включая иностранного гражданина и 4-месячного младенца уже 9-й, как минимум, день подряд.

Второе, что я решила сделать, – достучаться до Красного Креста. Посольство не смогло дать их телефон. Тогда я позвонила своим израильским друзьям, объяснила ситуацию, и мне выкопали из-под земли этот драгоценный номер телефона. Чувствуете иронию? Израиль помогает Турции.

Спустя пару часов девчонки дозвонились по всем телефонам. Ответы были неутешительные - сидеть, не высовываться, ждать. Ни в коем случае не выходить. Ничего не можем сделать. Записали, что они там. Красный Крест добавил, что они не занимаются этим районом.

Я пошла с ответами к отцу 8-летнего мальчика. Все, что я могла в этой ситуации - поддержать морально. В ответ он написал, что мама сына отписалась, что они идут по улице пешком. И у них есть план, как выйти и сбежать в безопасное место.

Мы с координаторами, такими же атеистками, как и я, начали молиться все вместе. Еще примерно через час он написал, что они в безопасности.

Я не знаю, какой вывод тут можно сделать.

История 10. Паника

Пишет мне девчонка. До войны жила в Киеве, работала в крупной компании. Как началось, сбежала с подружкой и ее семьей в дом родителей подружкиного мужа в село. Машины нет. Хочет уехать. Ищет попутчиков. Сейчас с попутчиками туго. Такое время. Война.

Ей страшно. Больше всего страшно, что отключат интернет и она не будет знать, что происходит.

- Вам бы добраться до вокзала. - пишу я ей. Вокзал в 35 км от нее. - Там сесть на поезд. И выбираться поездами. Поезда есть только на Киев. Поэтому сначала на Киев, а оттуда с вокзала поедете на Западную Украину.

При слове Киев она пишет мне: - Вы с ума сошли!!! Я туда не поеду! Я жить хочу!

И ей кажется, что все плохо! И логика от паники отказывает. Я слышу, как она практически кричит своими сообщениями: - Тут нет бензина!!! Тут ничего нет! Связь пропадет прямо сейчас! И ждет, чтобы кто-то пришел и спас ее из этого кошмара.

- Там, где вы сейчас, вы ощущаете себя в опасности? - спрашиваю я. Половина, а то и больше моей помощи - это помощь в принятии самостоятельного решения, а вторая половина - предоставление информации, которой в нашем банке знаний накопилось уже прилично. Очень похоже на коучинговые сессии. А для это сначала неплохо бы помочь человеку вернуться в реальность.

- Нет, я не чувствую, что я в опасности, - отвечает мне.

Дальше мы переписывались 5 дней подряд. С каждым днем паники в сообщениях было все меньше. Идею поехать в Киев она по-прежнему отвергала, но все более взвешенно и спокойно.

На 6-й день она написала, что уже в Тернополе. И очень счастлива.

История 11. Линия фронта. Три начала. Концовка неизвестна

#1 Пишет девчонка из Донецка. Молодая. Года 22. Мать-одиночка. Сыну 1.5 годика. Она 8 долгих лет живет в аду. У нее украинское свидетельство о рождении – это все, что у неё есть из нормальных документов. Пишет, что ее вынудили получить паспорт так называемой республики даже имя которой мне противно тут писать. Пишет, что ее ждут и готовы принять друзья в Италии. И хочет туда попасть.

У сына справка о рождении, выданная министерством юстиции тошнотворной республики. И свидетельство о рождении. Естественно, такое же. Она хочет выехать. Нет, не в Ростов, нет, не в Москву. Она хочет жить. Она хочет в Украину, а оттуда – к друзьям в Италию.

#2 Пишет мне девчонка (ну, примерно такая как я девчонка, не 22 года. Просто поняла, что не могу написать женщина, брррр) из Португалии. Ее родители в Бердянске. Они хотят сбежать. Впереди линия фронта. Они пытаются придумать как ее преодолеть. Думают, не выехать ли в Крым на своей машине, а оттуда “улететь в Турцию” (цитата). Я понимаю, что им ТАК страшно вместе с их дочерью, что надежда начинает заменять логику.

#3 Пишет мне сестра главы семьи, застрявшей на оккупированной территории под Киевом. Они непосредственно НА линии фронта. Пока мы брейнстормим с группой координаторов без всякого результата, она присылает сообщение, что связи с ними больше нет. У них отбирают телефоны – последнее, что прислал ее брат.

НЕТ ВОЙНЕ!!!