«Я рада, что смогла собрать почти всех моих учеников»

Елена Александровна уехала из Мариуполя и продолжает работать в школе удаленно. Она смогла пережить все, что случилось и рада, что осталась в Украине.

Мне 52 года, я не замужем, у меня нет детей. Я работаю в школе.

Я до сих пор помню первый день войны. Я жила в доме 127 на проспекте Мира. Утром проснулась, наверное, когда пяти часов еще не было. Открыла окно, собиралась идти на работу. Зашла в ванную и услышала взрыв. Мне показалось, что он был прямо за моим окном. Взрывы мы слышали восемь лет, поэтому я не особо удивилась. Но когда я зашла в интернет посмотреть, что же происходит, прочла новости о том, что началась война. Я дождалась семи часов, написала родителям своих учеников, чтоб они не приводили детей в школу. Потом позвонила родственникам, чтоб они не вели детей в школу, и ждала, что будет дальше.

Я в Мариуполе живу с 2014 года. У моих родителей дом за городом, ближе к линии разграничения. В 2014 году я видела ракеты, которые летели на нашу землю, видела разрывы снарядов совсем близко от себя. Однажды я уже убегала от боевых действий. Поэтому новая война меня в первые дни не настолько шокировала. Но когда на жилой дом сбросили авиабомбу, это было ужасно. Однажды ночью я проснулась от того, что дом ходил ходуном. Я поняла, что это авиабомба. А через несколько дней пришли знакомые и сказали, что эта бомба задела угол дома и он сгорел весь, а вместе с ним и половина соседнего.

В конце февраля я еще не хотела уезжать, хотя была возможность: меня приглашали с собой родственники, и поезда еще ходили. Но я не думала, что на нас будут бросать авиабомбы. Когда я прочитала, что в Сартане сбили самолет, я поняла, что это очень серьезно и нужно уезжать. Но в начале марта мы уже выехать не смогли. Нас три семьи было в одной квартире, и эта квартира единственная уцелела. С моей квартирой тоже было все в порядке. Но оставаться там сама я больше не могла – это было слишком страшно.

Когда уже выехала, я нашла в телеграмм-канале фотографии своего дома и увидела провал от девятого этажа до подвала.

Когда уезжала, я видела, как они в подвал заходили. Мой дом на прошлой неделе снесли.

Тяжело было ходить за водой под обстрелами. Страшно было слышать, как авиабомбы падали совсем рядом. Я была у брата, у него маленькие дети. Это было жутко.

Мы собирались уезжать второго марта. Съездили на рынок, закупились продуктами. Машину поставили во дворе, хотя понимали, что она может просто сгореть в любой момент. Автомобили рядом горели, но, к счастью, наш выстоял. Мы выезжали тремя машинами. Выехали по Запорожской трассе где-то в 11 утра, и после ближе к пяти уже были в Днепре.

Тяжелые впечатления остались от блокпостов. Документы очень редко смотрели, но то, как осматривали вещи... Ощущения было неприятные. Когда выехали в Запорожье, нам не верилось, что мы уже на подконтрольной Украине территории. Мы тогда очень нервничали, волновались, но сейчас я понимаю, что выехали мы легко – нам повезло.

В конечном итоге мы уехали в небольшой городок Тернопольской области. Город и местность выбирали осознанно, ради детей. Потому что в Днепре тоже неспокойно. Я продолжаю дистанционно работать в мариупольской школе.

Я пережила стресс. Но, думаю, для меня это было не так тяжело, как для других украинцев, которые никогда не видели войны. Мы в Мариуполе жили рядом с боевыми действиями. Поэтому я как-то справилась с тем, что пережила. Да, я видела некоторые вещи, но, думаю, не настолько ужасные, и я справляюсь.

Когда уехала, я начала искать и собирать своих учеников онлайн. Я искала их очень долго, последнего ребенка нашла где-то в начале июня. Но собрала почти весь свой класс. Для меня это радость.

Когда собиралась уезжать, я вышли из квартиры с маленькой сумкой, даже документы не все взяла. Я представляла, что уеду в Европу, пойду работать на завод по сбору картонных коробок и по выходным буду ездить куда-то. Но я очень рада, что осталась в Украине. По крайней мере, на данный момент у меня есть работа, я собрала своих детей. А в будущем я хочу вернуться домой.