«Я должна была спрятать свои страхи и оказать всем поддержку»

У жительницы Красногоровки Елены Алексеевны непростая судьба. Муж рано умер, молодой маме пришлось самостоятельно воспитывать дочь, заменяя папу, бабушек и дедушек. С первых дней войны на Донбассе в Красногоровке идут активные боевые действия, его жители до сих пор засыпают под взрывы, и теперь женщине приходится бороться с новым испытанием.

Я всю жизнь проживаю в Красногоровке. До войны все было хорошо, работала завучем в первой школе. Была стабильность, успех. Детки учились, мы радовались жизни.

Муж умер еще в 2001 году, когда ребенку было три года. Бабушек и дедушек у нас нет. Все вопросы воспитания и материального обеспечения легли на мои плечи. У меня замечательная дочь. Она окончила школу с золотой медалью, затем магистратуру Киевского национального университета имени Тараса Шевченко по специальности «Политология». Сейчас учится в аспирантуре. Было тяжело, но я справилась.

Очень хорошо помню начало войны. Мы находились дома, в Красногоровке. Поначалу слышали взрывы издалека, но около восьми часов вечера все начало летать.

Это был июль 2014 года. Воду давали по часам, мы как раз поливали овощи и фрукты. И вдруг начали летать снаряды! Было очень страшно, все небо стало красным.

Дочка на тот момент закончила десятый класс, но она была еще ребенком. Это был жуткий стресс и ужас. Мы просидели в погребе пять минут, но у меня больное сердце, и я начала задыхаться. Я сказала: «Доця, ты сиди там, а я выйду наверх». Но она ответила: «Нет, мам, я буду с тобой. Где будешь ты, там и я».

Все соседи были в панике. Мы живем в таком районе, где одни пенсионеры. Мне нужно было спрятать свои страхи и оказать всем поддержку: я ведь работала в школе, и мне все доверяли.

В результате обстрелов наш дом не пострадал, только в кухне было разбито окно, но я все восстановила. В Красногоровке восемь лет нет газа, вода идет техническая, но даже она есть не всегда.

У всех в подвалах стоят накопительные баки, при помощи насосов качаем техническую воду. У меня такого бака нет, средства не позволяют его поставить. Вроде бы в Красногоровке уже построили фильтровальную станцию с тройной очисткой. Теперь ждем, когда у нас будет доступ к питьевой воде, потому что сейчас она у нас только привозная. Недалеко от нас находится садик, поначалу очищенную воду туда привозил фонд ЮНИСЕФ. Сейчас эта программа закончилась.

Обстрелы продолжаются каждый день. Летом я начала худеть, чувствовала себя плохо и потом, когда в сентябре сдала кровь, у меня обнаружился сахарный диабет. Никто из родственников этой болезни не знал, поэтому я считаю, что это все результат психоза, в котором приходится жить.

В 2014 году у нас страшно бомбили, на некоторое время мы уезжали в Курахово. Дочка была отличница и шла на медаль.

Единственная мечта - чтобы любыми способами: договорами, переговорами, - прекратилась война. Со всем остальным мы сами справимся. Нам будет трудно, но лишь бы не было войны. Каждую ночь ложусь спать, а за окном опять стреляют. Дочка звонит из Киева, а я ей говорю: «У нас опять война».

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/