«В пылающих домах кричали умирающие люди»

Я работал интерном в Мариупольской больнице. В первый день войны приехал на работу к восьми утра, а мои коллеги уже заканчивали ампутацию левой кисти первому пострадавшему от обстрела. Все его лицо было посечено осколками.

Я жил у родителей. Мы растапливали снег, чтобы была хоть какая-то вода. Запасы еды у нас были. Продукты распределяли, чтобы хватило на всех.

Периодически я ходил в больницу, нам привозили туда еду волонтеры.

В конце марта я перестал ходить домой, оставался на работе. Тогда уже начали обстреливать наш хирургический корпус. Вокруг все было в воронках от минометов и авиабомб. После попадания в больницу, я понял, что там находиться уже невозможно. Окна все вылетели, кислородная станция была разбомблена. Мы не могли делать операции. Всех детей мы спустили в бункер. Там уже находились пациенты с других больниц. 

После этого я со своим коллегой пошел пешком домой. На себя надели бронежилеты, которые ранее нам оставили полицейские. По дороге встретили наших азовцев. Они подсказали, как лучше пройти. Старались идти аккуратно. 

Когда были авиаудары, мы забегали в ближайшее здание. По дороге нас проверяли россияне. Когда увидели на мне бронежилет, навели на меня автомат. Я объяснил, что мы медики. К счастью, они поверили, и мы пошли дальше. 

По дороге я видел трупы людей на дорогах. Вокруг горели дома от ударов авиабомб и в них кричали люди, которые умирали. Я ничем не мог им помочь. Это видеть и слышать было невыносимо. Потом передо мной прилетел снаряд и меня слегка оглушило. Мы решили двигаться быстрее. И снова перед нами начинается обстрел из артиллерии. Мы переждали обстрел и пошли дальше. Так я добрался домой. 

После того, как начало прилетать рядом с моим домом, я решил выезжать с семьей. В машине было немного бензина и газа. Собрали вещи первой необходимости и поехали. Куда двигаться, мы не знали. На выезде из Мариуполя вся дорога была усеяна трупами и мирных, и наших погибших военных. 

Во время одной из проверок на блокпосте у меня отобрали телефон. Обыски были на каждом блокпосте. Я был очень рад, когда мы заехали на подконтрольную Украине территорию. Сейчас я живу и работаю в Киеве. Как только освободят в Мариуполь, я планирую поехать домой.