«В меня полетели стекла – я истекал кровью»

В дом, в котором проживал Александр Юрьевич, попала авиабомба. Его жена не пострадала, а он был ранен осколками от стекол

Я коренной мариуполец. Работал на Азовстали инженером по охране труда. Вместе с женой и тещей выехал сначала в Запорожье, а потом – в село под Ужгородом. Я понимал, что возможны боевые действия, но не предполагал, что будут бомбить мирное население из авиации. 

Война застала меня на рабочем месте, в конвертерном цеху завода Азовсталь. По пути на работу я слышал взрывы на Левом берегу. Всех сотрудников отпустили по домам.

До десятого марта мы жили у себя дома. Нам было чем питаться, потому что 24 февраля я основательно запасся продуктами. Питьевую воду тоже закупил, но она быстро закончилась. Пришлось ходить за ней под «Градами» с окраины города в центр. По дороге я видел тела людей, попавших под обстрел. 

Когда отключили газ, пришлось с помощью подручных средств греть еду на плите, чтобы не выходить во двор и не делать это на костре. Спасали приспособления альпиниста. 

Слава Богу, жена находилась за двумя стенами. После этого мы ушли, потому что стало опасно. Хотели перейти в центр города к моим родителям, но у них случилось то же самое. Они жили недалеко от роддома, который пострадал от обстрелов. Соответственно, в их квартире тоже все было разбито. Позже их дом снесли как аварийный.

Затем мы оказались в убежище, организованном при поддержке защитников Мариуполя. Там были только женщины и дети. Меня приняли в виде исключения, потому что я истекал кровью. Когда мне стало немного легче, я начал ходить за медикаментами в городскую больницу, потому что Азов не мог предоставить все необходимые препараты, у них и своих раненых было много. Воды и еды тоже не хватало.

У нас был поломанный грузовик. Азовцы где-то нашли запчасти для него и бензин. Мне поручили вывезти женщин и детей. Придумали специальную легенду для того, чтобы оккупанты нас выпустили. Когда мы выезжали, шли уличные бои. Я старался маневрировать, чтобы не попасть под обстрел, хотя это было сложно, потому что грузовик часто глох. На первом посту прошли первичную фильтрацию, затем направились в Бердянск. 25 марта в колонне Красного Креста выехали на Запорожье. Пришлось постоять на блокпосте в Васильевке. На въезде в Запорожье появилась возможность связаться с представителями Метинвеста. Волонтеры поселили нас в общежитии Запорожстали. Большое спасибо Метинвесту за то, что мы жили бесплатно. Нам даже за коммунальные услуги не приходилось платить. В начале зимы мы с женой и тещей уехали, потому что начались обстрелы Запорожья. Поездили по Украине, посмотрели, где лучше остановиться. Нашли безопасное место неподалеку от Ужгорода. 

Мне звонили из Метинвеста и предлагали работу в Запорожье, но должность не подходила: я хотел вернуться в охрану труда. Если уж и работать, то на Запорожстали, а там не нашли подходящую вакансию. Здесь, в Закарпатье, я пока не могу устроиться на работу по состоянию здоровья. Чтобы стать на учет в военкомат, прошел углубленную психиатрическую медкомиссию. У меня диагностировали астеническое состояние, то есть общую слабость организма. До сих пор не могу восстановиться после авиаудара и всего, что я пережил в Мариуполе. Я только сейчас начал понемногу расслабляться, а в Запорожье еще находился в напряжении. 

Может, после войны на месте Азовстали или завода Ильича появится новое предприятие, и я там пригожусь. Поэтому сейчас все делаю для того, чтобы восстановить свое здоровье и настроиться на рабочий лад. Хочу после деоккупации Мариуполя включиться в общий процесс по восстановлению города. Наверное, это ощущение необходимости отстраивать город сейчас и поддерживает. 

Я думаю, что война недолго будет продолжаться. Она закончится либо тем, что мы военным путем выгоним россиян из Украины, либо так их ослабим, что они пойдут на мирные переговоры. В любом случае мы выйдем на границы 1991 года.