«Наш дом загорелся в один момент»

Каролина не может смириться с тем, что ее родного Мариуполя больше нет. Там погиб ее папа, а маму с большим трудом удалось вывезти в Киев

Мы с мужем живем в Киеве, а мои родители жили в Мариуполе. Отец погиб, а мама выбралась из Мариуполя с нашей помощью. Они давно жили в Мариуполе, и еще долго жили бы. Я выехала в 2014 году, когда обстреливали центр, а родители остались там. У нас квартира была - она сгорела полностью, как и весь дом, в принципе. 

Мне 31 год. Я живу с 2014 года в Киеве. У меня маленький ребенок. Муж в пять утра меня разбудил и сказал, что началась война. Я с утра связалась с родителями. Они жили в центре, ничего особо страшного тогда там не было. Родители в это просто не верили до конца. Они до последнего думали, что все будет хорошо, центр не будут обстреливать. Но, к сожалению, вышло иначе.

Я не знаю, какими ракетами стреляли поджигатели, но дом загорелся в один момент. Тогда же, когда погиб отец, еще двое мужчин погибли - их пришлось хоронить во дворах. Это страшно. 

Буквально через две недели какой-то мужчина позвонил мне и сообщил: «Вашего отца нет». А я искала. Искала в соцсетях, везде искала. Я не могла с мамой связаться с 3 марта. На тот момент, когда мне в апреле сообщили эту новость, я с ней не связывалась. Мне сообщили посторонние люди. 

Самый трогательный момент - когда маму вывезли. Мы пытались всеми силами это делать. То, что финансово потратились, – это мелочи. То, что я услышала ее голос, что мы ее вывезли, что все хорошо, она с нами, - это такой момент, когда эмоционально было сложно. Ведь я ее не слышала полтора месяца, а то и больше! Конечно, очень тронуло, когда встретились.

Договаривались с людьми, которые могли бы вывозить, которые готовы были пройти через это. Там, где заминировано, где бомбы, где стреляли, где нужно было рисковать. В общем, люди, которые очень отважны и смогли людей вывозить: пенсионеров, детей, всех.

Мы эвакуировались из Киева - были в Кировоградской области с 25 февраля почти до апреля, а потом уже вернулись сюда - когда сказали, что более-менее безопасно стало. Нам нужно было работать, экономику Украины поднимать. Поэтому мы вернулись обратно. И когда уже встретились, мы теперь живем вместе. 

Выезжали, потому что понимали, какая тут опасность. Мы жили на окраине Киева – и вдруг взрывы, там все это было. У нас поле рядом, это все было хорошо видно. Мы тут недалеко от Броваров, поэтому были очень слышны выстрелы. У нас маленький ребенок, и мы понимали, что нужно быстрее уезжать.

В дороге мы часов 10, а то и 12, стояли в пробке. Очень большой поток машин был. Такая тяжелая дорога… Но, слава Богу, выбрались. Мужа родственники могли нас принять. В своем частном доме, где более-менее безопасно. Плюс мы там были всей семьей, с родственниками.

Хоть у мамы много родственников там, все равно такой осадок остался: ненависть, злость, неприятие этих людей. Я не знаю, как это назвать. Наверное, ненависть, обида. 

Когда мама приехала, ей нужна была психологическая помощь. Мы все равно долго притираемся. И все-таки это с нами остается. Сейчас, слава Богу, все хорошо, но нужна была психологическая помощь. 

Поскорее бы война закончилась! Они говорят, что нас, русскоязычных, притесняют, но это все была и есть ошибка. Я в Мариуполе всю жизнь говорила на русском языке, и чтобы меня притесняли – такого никогда не было, нет и не будет. Быстрее бы уже это все закончилось. 

Сейчас хочется вернуться в Мариуполь, на могилу к отцу наведаться. Я ведь даже не знаю, где он захоронен. Хочется вживую это все увидеть: посмотреть на тот дом, которого нет, на родную школу, которой тоже нет, драмтеатр, которого тоже уже нет. 

Хочется все-таки прийти на родную землю. Я там родилась и жила. Мы туда каждое лето приезжали с ребенком на море. Даже уже не просто как домой, а как будто в наше место силы. Я мужа туда привозила познакомиться с родителями, просто отдохнуть. В Киеве такая суета, а туда мы приезжали отдыхать, набираться сил. А сейчас этого города нет.  

Хочется, чтобы будущее было мирным, и мой ребенок не знал, что такое война. Чтобы мог спокойно пойти в школу, в университет, найти работу здесь. Чтобы все было, как раньше.