«Мы были в постоянном ожидании прилетов»

Оксана Александровна с болью вспоминает месяцы войны, проведенные в Бахмуте. Выходить на улицу можно было только в определенные промежутки времени, когда утихали бои, но и тогда не покидало чувство опасности

Я жила в Бахмуте с мужем, его родителями и своей бабушкой. Работала заведующей кулинарии в Сильпо. У свекра был рак. В апреле мы повезли его на лечение в Запорожье, потому что к тому времени онкология в Бахмуте уже не работала. Вернулись в мае, после того как он прошел курс химиотерапии. В июле закрыли Сильпо, поскольку поставок не было. Обстановка в городе накалялась, но мы не решались бросать все и ехать неизвестно куда.

С мая жили без газа – топили печь. Постоянно были перебои с электричеством и водой. Готовили так, чтобы сразу все съесть, иначе испортится. Консервировали все, что можно, так как это был единственный способ продлить срок хранения продуктов.

Электрикам и работникам водоканала низкий поклон. Они под обстрелами выходили на работу, чтобы чинить повреждения и хотя бы ненадолго вернуть подачу электричества и воды. Аптекари тоже молодцы. Они сами ездили за лекарствами.

Обстрелы усилились настолько, что мы жили по расписанию. С девяти утра до трех часов дня еще могли что-то сделать. Потом до половины одиннадцатого шли бои. До двух часов ночи было тихо. Затем вновь возобновлялись обстрелы. По городу не ездил никакой транспорт, кроме военной техники. Вокруг Бахмута горели поля. Мы не понимали, пожар был следствием летней жары или обстрелов.

Свекор умер. Мы похоронили его на родине и сразу выехали. А на следующий день напротив нашего дома взорвался снаряд. Сейчас пытаемся начать новую жизнь в Запорожье, но это очень сложно. Душа болит за домом.

В Бахмуте осталась моя бабушка. Ей 84 года. Она в тяжелом состоянии. За ней ухаживает сиделка. Бабушка глухая на одно ухо. Когда ей становится очень страшно, она ложится на здоровое ухо, чтобы не слышать взрывов. Чувствует только, как дом дрожит. Сначала она не соглашалась на отъезд, а сейчас уже не против, чтобы мы ее забрали. Но я не знаю, как устроить ее здесь. Мы с мужем вышли на работу, а бабушку нельзя оставлять без присмотра. Скорее всего, придется разместить ее в доме для пожилых людей.

В Бахмуте мы были в постоянном ожидании прилетов. По приезду в Запорожье не сразу вышли из этого состояния. Рядом с нашим домом проходит трамвайная колея. Мы еще долгое время подскакивали каждый раз, когда приближался трамвай: думали, что летит снаряд.

Умом я понимаю, что возвращаться некуда, но душа хочет домой. Пока живем здесь, а после войны будем думать, что делать дальше.