Истории, которые вы нам доверили
Полтора года «тревожный чемоданчик» Светланы стоял в коридоре дома в мирной Дружковке. Переселенка из Донецка была готова в любую минуту в случае обострения ситуации увезти своего ребенка в безопасное место.
Война для меня – это утраты, кардинальные изменения как в моей жизни, так и в жизни моих друзей. Война разорвала связи, и теперь мои друзья находятся на расстоянии. Большинство разъехалось по Украине, и мы сейчас в основном общаемся по телефону.
Война на Донбассе началась в 2014 году, летом. Уже в мае 2014 года я не могла находиться в Донецке. Мы с ребенком выехали к родственникам в Запорожье. Это были последние дни пребывания в таком смутном городе. Были какие-то митинги, захват обладминистрации, также все это ощущалось, когда возникли блокпосты. Я ездила в Дружковку в этот период, там находился ребенок у бабушки. Было непонятно, где будет спокойней, поскольку в Донецке были акции.
Потом начались обстрелы Краматорска и Славянска. Однажды вышла на улицу ночью и слышала громыхания. Было такое ощущение, что может по ошибке прилететь к нам. Пришло понимание, что нужно уезжать.
На тот момент Славянск и Краматорск находились в кольце. И в Запорожье пришлось ехать через Донецк. Я вспоминаю, насколько это было страшно и волнительно, но нужно было ехать. В Дружковке тоже не понятно, какая была перспектива. Не хотелось бы испытать то, что жители Славянска и Краматорска. Было страшно видеть людей, которые пытаются любым способом выехать оттуда. Одной секундой начало войны отметить невозможно, а вот ощущения… были очень яркие.
Я слышала обстрелы, потому что в Дружковке дом родителей выходил на аэропорт, точнее, был с ним на одной траектории. Были очень хорошо слышны залпы, мы видели людей с оружием, когда они пересекали блокпосты. Я не видела, как разрываются снаряды, но звуки… Да, они запечатлелись в моей голове.
Мы говорили об отъезде. Для родителей было очень сложно покинуть дом. Они сказали, что останутся здесь, даже если территория военных действий расширится. Но для меня важна безопасность моя и моего ребенка. Мы попрощались, и я уехала.
Находясь уже в Запорожье у родственников, я звонила родителям. Было страшно, потому что было и падение самолета и потом перемещение военной техники. Это уже июль – начало августа 2014-го, когда освободили Славянск и Краматорск. И потом было перемещение техники в Донецк. Пришло понимание, что Донецк вряд ли будет освобожден.
Я поняла, что хочу вернуться в Дружковку, чтобы планировать свое будущее. Вернулась в августе 2014 года и уже семь лет здесь.
Больше всего мне запомнилась ночь перед принятием решения о том, что мы выезжаем с ребенком. Муж работал в Донецке журналистом, и там было все неспокойно. Когда Краматорск и Славянск находились под страшными обстрелами, это меня очень волновало. Я не могла уснуть, потому что было страшно, я пребывала в напряженном состоянии, переживала, что снаряд может попасть в наш поселок. Это состояние было очень острым.
В тот вечер я помню звезды, залпы, раскаты – поняла, что нужно уезжать. Волнение очень изматывало и истощало. Из новостей узнала о падении самолета, потом постоянное пребывание родителей в подвале. Были моменты, когда там и спать приходилось. Когда они об этом рассказывали, мне было спокойнее за ребенка, но очень волнительно за родителей.
Позже Славянск и Дружковка были освобождены, и в августе мы с дочкой вернулись в город. Полтора года моя сумочка выездная стояла в коридоре, я ее не разбирала. У меня было несколько маршрутов и несколько проверенных таксистов, с которыми можно было выехать. Я с ними оговаривала этот план. Вот такая история.
Еще года два назад я думала, что, возможно, вернусь домой в Донецк. А потом осознала, что нужно смотреть на мой возраст, на ту среду, в которой я буду находиться, на определенные условия. Я понимаю, что это может произойти лет через 20, и тогда мне будет 55. Вопрос: нужно тогда мне будет возвращаться в этот город? За это время может многое поменяться, в том числе приоритеты и интересы. Готова ли я ехать со своей семьей в нынешних условиях? Со стопроцентной гарантией ответить не могу.
Приходит осознание, что нужно ценить каждый день. Эти громкие слова не так легко понять, не так легко ощутить. В начале 2020 года у меня умер папа из-за болезни. Я помню наш последний разговор с ним, когда обсуждали планы на отдых, говорили о нашей поездке в Польшу. Эта ситуация принесла в жизнь понимание того, что завтра может не наступить с этим человеком, поэтому стараешься успеть все сделать в отношении самых близких, чтобы потом не было ощущения, что ты чего-то недоговорил. Я благодарна этому разговору, который у нас состоялся, и я рада, что он был радостным, и он был. Приходит понимание, что жизнь продолжается вопреки утратам.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/
Другие истории
