За три дня до начала боевых действий я была под Широкино, мы косили сено для хозяйства. Мне звонят и говорят: «У нас идут колонны танков». И после этого началось все. Но я к той территории не приближалась. Там у меня была мама, брат и сестра. Они сидели под обстрелами. Все разговоры с ними сводились к тому, живы ли и как самочувствие.
Я как раз в тот момент родила ребенка. И у меня был страх, потому что из магазина выгребли все продукты. Чем я буду кормить ребенка грудного? У меня на нервной почве из-за обстрелов пропало молоко.
Самое первое, что неприятно было, – когда началась война, по центру города начали ходить люди с оружием. Идешь с ребенком на руках или в коляске, и они с этими автоматами, они же у них опущенные на уровне коляски. Мы в то время старались вообще никуда не ходить, но надо же было то документы оформлять, то с ребенком выходить гулять.
А потом мои родные уехали с той территории, оставив все, что годами было нажито. Там остались дома сестры, брат и мамы. Сестра однажды поехала забрать вещи и чуть не взорвалась на растяжке. Поэтому ребенка я предупреждаю: идешь и ничего не трогаешь. И каждый раз боишься за ребенка. Тут мы не чувствуем себя в полной безопасности, потому что война не закончена. Но ведь хочется быть спокойными за своих детей, чтобы они могли выйти спокойно гулять.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/