Александр

«Нас уже просто достали эти обстрелы. Что будет, то и будет»

Студент-пятикурсник оставался в Донецке даже под обстрелами, но чтобы получить диплом, уехал в Винницу. Страх и сидение в подвалах по ночам сменились апатией. После того, как в городской троллейбус попал снаряд, парень решил уехать. Теперь он не любит салютов.

Я помню май 2014 года. В тот день мы были в университетской аудитории, и уже тогда начали летать вертолеты над городом, какой-то дым пошел в аэропорту. Даже летом у меня еще не было понятия, что началась война. Просто было непонятно, что происходит и почему тут стреляют. Потом мы поняли, что все серьезно. У нас дом расположен не то что на окраине, но рядом с лесополосой.

И когда мы услышали пулеметную очередь, какие-то перестрелки, тогда пришло понимание, что творится нечто ужасное.

Самым ярким воспоминанием стало лето 2014 года, День независимости Украины. До этого момента мы слышали стрельбу, залпы гаубиц, «Градов», но на наш поселок ничего не прилетало. А когда 24 августа 2014 года провели пленных по улице Донецка, в тот день и в наш поселок прилетело. Вот тогда я услышал эти гаубицы.

Ты не понимаешь, что происходит. Оно начинается как бах-бах, а потом порох, уши забиты. Ты не знаешь, что делать, бежать ли домой, ведь там родители...

Когда пошли снаряды и пушки, мы сначала прятались. Подготовили подвал (у нас частный дом), прятали вещи в подвал. Все сложили: предметы первой необходимости, лопаты, чтобы можно было себя откопать. И когда начинались эти обстрелы (непонятно, в чью сторону: от нас улетают или к нам прилетают), мы пряталась. Потом это надоело. Обстрелы же обычно начинались в два-три часа ночи, и ты просыпаешься, решаешь, бежать в подвал или не бежать…

А со временем решили, что нас уже просто достали эти обстрелы. Что будет, то и будет, больше решили не прятаться.

Был момент, когда снаряд прилетел в троллейбус. Это километрах в шести от нас. И в тот момент наш вуз перевезли в Винницу. Я находился в Донецке и думал: ехать или не ехать. Я работал в центре, в кафе, ездил на работу. Когда узнал о попадании снаряда в троллейбус, стало как-то страшно на работу ездить.

Так вот, наш вуз перенесли в Винницу, а я тогда заканчивал пятый курс, и мне нужно было поехать в Винницу, чтобы сдать диплом. Наша группа – те, кто решил остаться в украинском вузе, как-то скоординировались и выехали через Запорожье. Единственные трудности в дороге были, когда на въезде в Запорожье военные на блокпосте попросили меня выйти и осмотрели вещи.

Я жил в Виннице. Закончил университет, поработал чуть-чуть, а потом с девушкой решили переехать в Киев, потому что в Виннице маленькие зарплаты.

Теперь я не понимаю салютов, потому что салюты – это сразу такие флешбэки бах-бах. И мне кажется это неуважительным. В то время, как дома падают снаряды, здесь некоторые пускают салюты.

Я пять лет живу в Киеве, тут все хорошо в том плане, что тут никто не стреляет и жизнь идет нормально. Мне 27 лет, и я понимаю, что мне хочется воспитать сына или дочь, а лучше сына. Повезти их к дедушкам, бабушкам.

Мне кажется, что люди, которые приехали из Донецка, более трудоспособные, чем другие. Ведь им надо пробиться, сделать все, чтобы добиться какого-то успеха.

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/