[До войны] пенсия была нормальная, мы жили и не тужили. Развитие было нормальное.
Ровно в десять часов вечера 11 июля [2014 года] мы поняли, что началась война, когда «Градом» дали. А так у нас войны еще не было. Мы ездили везде, и в Донецк, и куда хотели, туда и ездили. Там стояли люди, смотрели, спрашивали и больше ничего, а потом пришлось бежать…
Кто куда побежал. Мы побежали в Курахово. Были везде: и в Курахово, и в Угледаре, где только не были. А теперь в Курахово. И вот уже семь лет без дома, бездомные, мы снимаем. Слава Богу, что в Курахово есть пустые квартиры. Поэтому здесь многие поселились, слава Богу, нашли приют.
Там, где проживали раньше, дом не разрушен. Снаряды, мины падали рядом, но жить там нельзя, потому что газа нет. Мы же газом топили, печи почти ни у кого нет, редко у кого остались печи на твердом топливе. А большой дом буржуйкой не натопишь.
Некоторые люди живут, даже буржуйки ставят в квартирах и выживают как-то. Ну это не жизнь, просто существование. Воды нет нормальной, газа нет, цивилизации нет.
Не чувствуем себя в безопасности, потому что к войне добавился коронавирус, а лекарства нет. Мы не стали здоровее, только больнее, потому что все на нервах. Сколько это нервов! А болезни все от нервов.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/