Луганчанка Анастасия вспоминает: ей было 17 лет, когда в город пришла война и разбила ее жизнь. Друзья и родственники рассорились, девушка потеряла смысл жизни. Впереди ждали большие города, одиночество, а теперь – отъезд в Европу. Но она говорит, что и там не будет чувствовать себя в безопасности.
Из-за войны я потеряла все, что у меня было, что сформировало меня как личность. Для меня это травма.
Трудно забыть день, когда все началось. У нас были госэкзамены, мы оркестром играли трагические произведения. Когда закончили, я посмотрела на свой телефон: там был миллион пропущенных звонков. Я подумала, что что-то случилось, вышла на улицу, чтобы позвонить семье, так как ничего не было слышно из-за оркестра. Оказалось, что были взрывы… Помните, в центре Луганска будто бы взорвался кондиционер? Нас начали эвакуировать. Мы поняли, что это начало конца.
Мы многое успели увидеть и услышать. Однажды мы с другом сидели дома и смотрели комедийный фильм. Наши окна выходят во двор многоквартирного дома, и в один момент мы вдруг поняли, что из двора стреляет «Град». Это было ненормально, мы схватили свои вещи и пошли вниз. Мы не совсем понимали, как реагировать на такое, это было похоже на абсурд. Как же получилось, что прямо у нас во дворе стоит «Град» и стреляет?
Еще больше абсурда добавило то, что все знакомые разделились на два лагеря по убеждениям. Естественно, все спрашивала меня, на какой я стороне. Я старалась это понять, но не могла, мне было 17 лет, и я не могла принимать какие-то радикальные решения, не была к этому готова.
В моей семье долго не понимали, что это серьезно, сидели до последнего. Мама работала, я дома занималась музыкой, чтобы отвлечь себя. Мы ждали, что все пройдет, а оно не проходило.
Очень ударила по мне смерть моего руководителя. На почве всего происходящего он очень переживал и умер от рака. Для меня это было, как отца потерять, это был шок. Я не совсем знала, что мне делать дальше, потеряла смысл жизни.
Поэтому я уехала сначала в Днепропетровск, потом в Одессу. Какой-то период у меня все было нормально, были запасы какие-то. Потом меня уговорили уехать в Киев. Я была одна, семья осталась в Луганской области. Я осталась без денег, без знакомых просто посреди города. Мне было 17 лет, моя жизнь рухнула.
Сейчас я с другом нахожусь в РФ, но мы готовимся к отъезду, будем уезжать в Европу. Мы не чувствуем себя в безопасности. Родственники остались на неподконтрольной территории, в основном старшее поколение. Бабушка лежачая, с диабетом, ее ведь не бросишь. Многие старики говорят, что если их вывезти из дома куда-то, то они под колеса бросятся. Когда это говорится каждый день, родственники сдаются и остаются их досматривать.
В отношениях с собственной семьей я поняла, что хоть мы находимся в разных местах, мы все равно друг друга любим и поддерживаем. Я стала более сильной, смотрю на вещи абсолютно по-другому. Это, опять же, связано со взрослением, и я переосмыслила свою жизнь. Но я как была, так и осталась радикальной противницей любых военных действий.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/