На сборы дочери в школу у меня не было ни копейки. На 1 сентября собирали, как говорится, с миру по нитке. Люди делились, отдавали что-то. Анжела пошла в третий класс, надеется проучиться весь год на «хорошо» и «отлично» – только бы не стреляли.
Дочь вспоминает, в каких условиях ей приходилось заниматься раньше. Как-то после очередного обстрела весь город остался без света. Было такое, что уроки под свечкой делала.
Мы часто говорим с ней о мире, дочь спрашивает меня о будущем, но у меня нет ответа на этот вопрос. Кто знает, проснемся ли мы завтра, поэтому не стоит ничего планировать...
У нас едва хватает средств на питание, на лекарства не остается ничего. Я инвалид второй группы, страдаю эпилепсией. Дочку воспитываю сама.
Мы живем в самой обстреливаемой части города, в Старой Авдеевке. У нас во дворе лежали осколки снарядов и были дыры от попаданий. А в школу мы ходим через разрушенные дома.
В них были попадания, деревья рушились. Анжела знает, что нужно делать в случае обстрела, но если вдруг резко начинают стрелять – мы боимся идти в школу.
В самой школе стараются не думать о плохом, но готовятся к худшему, в окнах лежат мешки с песком и доски. Это необходимая мера предосторожности.
Из-за этого дети учатся в потемках, но если начнутся обстрелы, часть учеников прибежит именно сюда, а остальные – в спортзал. Школа уже попадала под обстрелы «Градом» не раз.
При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:
Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/