Истории, которые вы нам доверили

меню
{( row.text )}
{( row.tag )}
header-logo

Истории, которые вы нам доверили

Ко всем историям
Мария Бойко

"Удар по драмтеатру – это не случайность"

просмотров: 1188

Актриса Мария Бойко в Мариуполе занималась любимым делом и не представляла жизни без театра. Но война жестоко лишила девушку всего.

Ее жилье разрушено, знакомые, среди которых учительница математики Марии, погибли.

Некоторое время девушка с семьей пряталась от обстрелов в одной из больниц города. Пока Маша не решила, что находиться там морально уже не может.

Я была актрисой народного театра «Театромания», преподавала там. Делали разные проекты с ребятами, у нас была большая команда, даже ездили по городам Европы. Когда я проснулась 24 числа, меня разбудила мама со словами, что вот я не смогла вас уберечь, война опять началась. Это был целый день абсолютного хаоса, потому что люди постоянно бежали за водой, кто за водой, кто в банкоматы, все были супервзвинчены.

Я помню, я стояла в очереди в банкомат, она была огромная, потому что выдавали по три тысячи один раз, а многие стояли и продолжали снимать, из-за этого очередь не двигалась. Тогда мы услышали первые взрывы со стороны левого берега, то есть я жила на правом, а это с левого. Вот и тогда я просто смотрела на людей, некоторые начали пригибаться, некоторые просто стояли и дальше ждали своей очереди, но мне кажется, никто до конца не верил, что все может так разрастись.

Страшно было потом, когда мы оттуда выехали. Мы пробыли там до 19 марта, пытались адаптироваться. Это странно звучит, но у нас не было даже времени, чтоб думать, просто думать.

Удар по драмтеатру – это не случайность

Первые дни я как-то пыталась волонтерить, помогать у нас в театре, это Дворец культуры, и там были большие подвалы, то есть огромные коридоры. Мы там даже спектакли делали. Я приехала туда с семьей, чтоб помочь людям адаптироваться, потому что туда уже начали приезжать беженцы с левого берега, с Восточного, и мы пытались как-то организовать… На следующий день я ездила искать корм для животных, потому что многие приехали с собаками, а абсолютно нечего им есть.

Приезжали много людей с Восточного, когда начали бомбить, первые удары приходили туда. И там была одна семья, ну как семья…

Приехала одна женщина и с ней было 11 детей, и это. Получается, взорвали детский дом, и им просто негде было остановиться.

Они жили в какой-то постройке день, их оттуда выгнали… просто заброшенное здание. И они нашли нас, узнали, что принимают людей здесь и приехали к нам. Тоже они без всего были, в чем приехали в том и были. Когда я принесла им чайник, тогда еще был свет, и я принесла чайник, говорю: «Вот возьмите». Тогда, мне кажется, они настолько были рады… Тогда можно было достать социальную воду, мы ходили набирали им воду, чтоб людям было что пить.

Я на протяжении четырех лет не ела мяса, но это была позиция, что мне не хотелось этого. И я привыкла, что я не могу, даже если кусочек… И когда выключили свет, холодильники не работают, и все, что было у людей заморожено, это начинало портиться, и это нужно было готовить. И тогда я впервые попробовала мясо. Я помню, что сижу плачу. И как будто это то решение, которое ты должен принять сам. Вот я хочу это съесть, а ты не можешь, потому что у тебя просто выхода нет. Если ты хочешь, чтоб это пошло в пользу, чтоб ты потом функционировал.

Мы постоянно были в каком-то оцепенении, постоянно в очередях за гуманитарной водой, за какой-то помощью. Когда ты стоишь в очереди, она начинается в 6 утра, а ты можешь взять эту помощь в 4 вечера. У меня было много знакомых, которые были в тот момент в театре. Просто нужно сказать, что это огромное сооружение, и оно было сделано для всех целей. Там был бутафорский центр, там были швейные отделы, там было много гримерных и количество людей.

Удар по драмтеатру – это не случайность

Когда люди поняли, что нас действительно хотят смести с лица земли, все люди пошли туда. Ну вот примерно кто был рядом, они пошли в Драмтеатр. Мы не пошли туда только потому, что туда нужно долго идти, хотя такие подвижки были. Ну как люди могут стрелять в драмтеатр, причем это не то, что случайно в него задело, попало. А он стоит прямо на площади. Вот площадь, рядом парк и вокруг дорога. И моя знакомая из театра, она пришла туда в тот момент буквально за час, когда скинули бомбу. И она говорила, что туда буквально нельзя пробиться, там уже было все занято. Они с мамой пришли, им не было куда сунуться, и их это спасло, потому что они успели побыть час, случился взрыв, и они побежали.

В наш дом был авиаудар, и он снес два подъезда, и грубо говоря, соседи, которые жили с нами, их квартиру завалило. Мы их вытаскивали через балкон, проламывали, чтоб их вытащить.

И я думала: а что если бы, ну буквально там на полметра ошиблись, это была наша квартира, мы с родителями… И когда мы считали, то из нашего дома примерно погибло 10 человек.

В какой-то момент нас русские военные эвакуировали из дома, и мы с ними жили несколько дней, то есть большинство из этих ребят, что были с нами, это военные из «ДНР». Они тогда очень оплакивали, по-моему, тогда в Донецк упала ракета «У» в библиотеку, и они очень сильно оплакивали, говорили, 25 человек жертв, в то время, когда вокруг них люди, у которых ничего…

В больницу, в которую нас забрали, городская больница, был чеченец, позывной его был Осетин, и наверное, его я боялась больше всех, даже больше того, что в нас прилетит что-то. Нас поселили в коридоре, и там была большая собака, она была очень запуганная. Исхудала, у нее был стресс. Это что-то типа стаффа, то есть достаточно солидная собака, и когда кто-то мимо проходил из военных, и она подала голос, больше не гавкала, а скулила. И вот Осетин это услышал, вывел женщину с собакой. И она возвращается, а у нее просто перевязана морда скотчем, чтоб она больше этого не делала.

Он делал дикие вещи. Для него было просто ненормально, что в коридоре ходят люди, он говорил, что мне не нравится, что вы здесь ходите, и просто открывал стрельбу по потолку из автомата, и люди слушались и убегали. 

У меня все целые, слава Богу, потому что рядом были люди, которые просто потеряли всех. На ровном месте шли и наступили на мину – и все. И их нет, и мы просто вспоминаем о них.

Моя учительница математики очень меня прессовала, потому что я не хотела заниматься. У нее был частный дом, у нее было много собак, она их разводила, любила. И когда все началось, к ней пришла еще одна учительница, и они сидели вместе двумя семьями, с мужьями, с детьми, их было11 человек. В один из дней она с мужем вышла из подвала, чтоб сделать чая, сварить поесть, и в этот момент к ним прилетает в дом снаряд и сносит их подчистую. И люди, которые были в подвале, они остались жить, и я их видела в больнице, на них просто не было лица.

В один из дней, наверное, 18 марта, меня оставили одну с собакой стеречь наши места, а родители пошли смотреть, что с домом, можно ли там еще что-то сделать. И я просто сидела их ждала и не знала, придут ли они вообще.

И я помню, что тогда это был пик отчаяния. Я думала, что, если кто-то ко мне подойдет, неважно, военный это, командир с оружием, я выскажу ему все, что я о нем думаю, и будет что будет.

Если есть вариант между тем, чтоб умереть ни за что и умереть за что-то хотя бы, то я выберу второй вариант. И когда они [родители] пришли, я говорю: «Я не могу здесь, я просто сойду с ума». И домой я вернуться не могу, потому что там вместо балкона просто дырка, вместо окон пустые места и нет ничего. И понятно, мои родители – они взрослые, им было сложно принять решение куда-то двигаться, при том, что мы были в каком-то вакууме, мы не знали, а существуют ли какие-то эвакуационные автобусы, а есть ли что-то, а как работает «зеленый коридор», не расстреляют ли нас по дороге. Я не знаю, как мне получилось их переубедить. Мы решили это сделать.

И вот в последний день, 18 марта, мы видели последний раз квартиру, мы собрали все, что можно унести на себе. Мы все собрали. Я ехала в трех парах носков, в теплых колготах, джинсы, пять кофт, пальто и пуховик.

Было холодно. И мне кажется, что это спасло Мариуполь, потому что все бы начало гнить раньше, а холод нас спас.

И вот так мы вышли пешком. Дошли до Старого Крыма – 20 километров в сторону Бердянска, папа пошел голосовать на дорогу. Нас подобрал мужчина на грузовике, и там в кузове ехало 16 человек, собаки, кошки, бабушки, дети, груднички, все ехали. И он довез нас до Бердянска. Мы услышали, что, оказывается, бывает тихо, целые дома. Это была самая счастливая минута в жизни.

Нас одна женщина, бабушка, приютила и разрешила помыться спустя три недели. Ну, а потом мы смогли уехать. Залезли в битком забитый автобус. 12 часов, ночью доехали до Запорожья. Причем просто, мне кажется, весь автобус молился, чтоб мы доехали до Запорожья, и нас не оставили где-то ночевать в Васильевке или просто в поле.

Я волонтерю в Днепре. Есть центр современного искусства, и я проводила там мастер-класс для детей-беженцев по актерскому искусству. Было очень сложно, как будто ты этого хочешь, хочешь вернуться туда, что-то поделать с детьми, а сил таких, как раньше, у тебя нет. Но мне кажется, я могу начать подрабатывать, но я не брошу искусство, потому что это невозможно.

Мы все это пережили не для того, чтоб это забыть. Я знаю, многие люди, которые выехали из Мариуполя, они целенаправленно не читают новости, они абстрагируются от знакомых, они хотят спокойствия, тишины и не вспоминать об этом. Просто не ворошить прошлое, а я наоборот.

Понимаю: кто, если не я? Через искусство я могу сказать людям свою позицию, свои эмоции и чувства, которые у нас были, поэтому я продолжаю этим заниматься.

После войны я хочу обратно соединиться с театром, но уже где угодно. Так, как было, уже не будет, и постановки будут другие, и роли другие, и сцена будет другая. И не будет наших костюмов, и мы начнем все с нуля. Но у меня есть надежда на то, что мы сможем объединиться обратно как-нибудь. Пока я мечтаю только об этом.

При цитировании истории ссылка на первоисточник — Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова — является обязательной в виде:

Музей "Голоса мирных" Фонда Рината Ахметова https://civilvoicesmuseum.org/

Rinat Akhmetov Foundation Civilian Voices Museum
Мариуполь 2022 Видео Истории мирных молодежь переезд разрушено или повреждено жилье психологические травмы обстрелы потеря работы безопасность и жизнеобеспечение вода жилье первый день войны Обстрелы Мариуполя еда 2022 оккупация
Помогите нам. Поделитесь этой историей
img
Присоединяйтесь к проекту
Каждая история имеет значение. Поделитесь своей
Рассказать историю
Ко всем историям